ШЕЛЬФОВАЯ ЛИХОРАДКА

Поведение подрядчиков на шельфовых объектах
обретает черты колониальной политики

«Свободный Сахалин» №17 (851) от 22 апреля 2004 г.

Когда в редакцию обратилась группа рабочих одной из строительных компаний с материка, мы сначала отказались им верить. Но проведя собственное расследование, не только получили подтверждение изложенных фактов, но и увидели, что аналогичная ситуация складывается и в других компаниях, прибывших на Сахалин для работы на объектах сахалинского шельфа.

Причем ни в одной фирме руководство не пошло на контакт с прессой, а сами рабочие согласились говорить только при условии полной анонимности. Мы обещали сделать все, чтобы их не смогли «вычислить». Поэтому приведенное ниже интервью, так сказать, сборное, однако описанные в нем проблемы характерны практически для всех субподрядных компаний. Исключение составляют сахалинские фирмы участвующие в шельфовых проектах, хотя и у них не все гладко.

МЫ ПОПАЛИ В КАБАЛУ!

— Наша фирма, как сказали начальники, выиграла тендер на строительство объекта в Пригородном. Первая партия рабочих приехала на Сахалин в сентябре 2003 года. Перед командировкой все получили хорошую предоплату — по полторы тысячи долларов. И еще пятьсот долларов оказалось в фирме «замороженными». Нам сказали, что мы их получим по возвращении, когда закончится контракт. Но если контракт будет нарушен работником — по семейным обстоятельствам, по собственному желанию или же работодатель уволит его за пьянку или нарушение дисциплины, — тогда эти деньги пойдут на оплату проезда.

— Какую зарплату вам обещали?

— Начальник обещал тысячу долларов в месяц. Но это когда мы были на окладе, а сейчас перевели на сдельщину и работы не дают... Первая группа приехала в сентябре и работала в основном на базе, на самой стройке мало что успели сделать — были проблемы со снабжением. Не согласовали требования по технике безопасности: мы работали как дома, японцы же требовали свое, приходилось перестраиваться (Генеральный подрядчик строительства завода по сжижению газа — японская компания CTSD).

Бытовые условия были... сложными. Поселили нас в цехе, где раньше не то сети шили, не то лодки делали. Народу было как в консервной банке. Двухэтажные кровати, сваренные из металла, шириной 82 сантиметра. Один матрас, один комплект белья. Больше семидесяти человек ночевало! И на всех — два туалета и один разбрызгиватель в душе...

Стирка — твои проблемы! На всю толпу одна стиральная машина, да и та скоро сломалась.

Осенью грязь, сырость. Под дождем вымокнешь, а сушилки нет. Утром опять надеваешь сырую одежду.

— К работе вас сразу допустили?

— Да. Аудит только прошли, по-нашему — технику безопасности. Смешные такие вопросы были, для первоклассника. Поэтому проблем не было — чистая формальность.

Работали без выходных, в любую погоду. Да и нам резону вякать не было — предоплату-то получили, поэтому два месяца ее отрабатывали.

Весь световой день проводили под открытым небом. Осень, дожди — промокали до трусов. Кто-то на высоте работал, а там еще и ветер. Но начальство лишь пару раз останавливало работы и отправляло нас на базу. Все время мы должны были проводить на площадке, даже если работы нет. Теплушки, чтобы обогреться, не было, даже горячего чая не было.

— А как питались?

— Безобразно. Кормили много, но настолько невкусно, что у многих обострились желудочные заболевания. Я сам не видел, но ребята, которые приехали первыми, рассказывали, что в салатах даже черви попадались.

Отдельный рассказ — как нас возили на работу. Грузовик с тентом, пара лавок. Людей набивалось битком, и все равно мест не хватало. Машина совершала два-три рейса. Подъем в шесть утра, тут же завтрак — и сидишь, ждешь, когда тебя увезут на площадку. Обратно точно также: час-два ждешь, пока привезут. Возвращались уже в темноте.

Обедали прямо на площадке, но столовую сделали на скорую руку и маленькую, сразу всех не покормишь, поэтому и тут приходилось ждать. Иногда между обедом и ужином проходило семь часов...

Мы жаловались руководству, но все было впустую. Только к Новому году расширили столовую, и стало полегче.

— Как и когда вы отдыхали?

— Это когда администрация пожелает. Скажем, подходит воскресенье, мы спрашиваем: «Завтра отдыхать будем?». Ответ: «Все узнаете!»

Наступает воскресенье, мы в шесть поднимаемся, завтракаем, собираемся на работу, и тут нам говорят: «Сегодня выходной!». А почему нельзя было сказать накануне?! Люди бы день спланировали...

8 Марта мы работали, в Рождество — работали, 7 ноября — работали, на выборы в Госдуму — работали. Только на выборах президента отвезли нас на избирательный участок, чтобы мы проголосовали.

— Так что с оплатой?

— Сначала сидели на тарифе, и простои нас не очень волновали. Но когда перевели на сдельную оплату, как-то вдруг стало заметно, что мы много простаиваем. Мы говорим: дайте материал, дайте инструменты! А нету! — отвечают. Некоторые вообще на работу перестали ходить — просто нечего там делать.

Я не знаю точно всех графиков, но, похоже, наша фирма сорвала все, что можно, и теперь японцы будут искать другого подрядчика.

— Так сколько вы зарабатываете?

— Этого не знает никто. Обещали по тысяче долларов, но на словах. И сейчас начальство вроде как не отказывается от этих слов, но денег мы не получаем. Сначала отрабатывали аванс, но прошло два месяца — и все равно ничего не дали. Только авансы. Всего за пять месяцев выдали три раза по пять тысяч.

И только в начале апреля выдали январскую зарплату. Так и то — выдали, потому что иностранцы разнюхали, что нам деньги не платят. Стали, видимо, задавать вопросы, вот наше начальство и испугалось.

Полного расчета за сахалинскую командировку не получили и те, кто уже на материк вернулся. Отработали здесь по полгода, получили кроме аванса еще по 15 тысяч рублей — и все.

— А как насчет качества строительства?

— А вы как думаете? С каким настроем мы идем на работу? Тут и другая проблема: из-за нехватки материалов и инструментов мы вынуждены нарушать технологию строительства. И как это скажется в будущем, никто не знает...

— И что, за вами никто не следит?

— Почему же? Контролируют, но все равно уследить не могут.

— А вы бы возмутились, отказались работать, если нарушается технология.

— А кому это надо? Мы здесь деньги зарабатываем.

— Все выдержали такие условия жизни и работы?

— Нет конечно! Нагрузка-то бешеная. Работал у нас парень, чуть больше двадцати лет, так у него сердце не выдержало. Пришлось возвращаться. А что говорить о людях в возрасте? Больше трети, наверное, бросили все и вернулись домой.

У меня давление, так я здесь пью лекарств больше, чем дома. И не потому, что условия такие плохие, я к ним уже привык — не могу вынести, как начальство обращается с людьми. Мы для них быдло! В кабале настоящей находимся...

— Кстати, а как решаются проблемы со здоровьем?

— Дома нам сказали, что сделали всем страховые полисы, но здесь оказалось, что с этими бумажками только в туалет можно сходить.

В тех условиях, в которых мы жили и работали осенью и зимой, многие болели. Но нужно было несколько дней ходить с температурой на работу, чтобы начальство поверило тебе и отправило на прием к врачу.

Если зуб заболел, то приходилось занимать у ребят деньги и идти лечить. Удалить зуб — 500 рублей. А денег-то у нас не было! Поэтому мы даже за плату к врачу сходить не могли.

Кто-то от отчаяния просто уходил с работы. Мокрый, больной! Так тут же вопрос: «А куда пошел? Работай!».

— Многие уезжали?

— А мы и уехать не могли — денег-то ни у кого не было! Кроме этого, нас предупредили, что в случае самовольного отъезда мы не получим ни копейки.

Дело в том, что подтвердить обещанный нам заработок в тысячу долларов невозможно. Обещали-то на словах! Нам дали подписать какие-то бумажки, но все их подмахнули, не читая. Сами контракты на руки не выдали. Позже выяснилось, оказывается в контракте сказано, что фирма гарантирует в месяц не менее одного минимального размера оплаты труда. А один МРОТ — это 600 рублей!

Несколько человек, не выдержав условий работы, уехали домой. Им ничего не заплатили, и они пошли в суд. Так в суде выяснилось, что они не только ничего не получат, но еще и должны фирме! Ведь перед командировкой, каждый получил по 45 тысяч рублей. А зарабатывал, оказывается, всего по 600 рублей в месяц!

— А кто вам обещал тысячу долларов?

— Генеральный директор. Он встречался с каждой группой и прямо говорил: «Будете получать не менее тысячи долларов». Многие ради этих денег и устраивались на работу. Бросали насиженные места — и ехали на Сахалин.

— Рассчитывали за полгода получить по шесть тысяч долларов?

— Да, рассчитывали... Но пока кроме авансов ничего не получили. И очень боимся, что вернемся без денег. По крайней мере, те, кто уже вернулся, до сих пор не могут их получить.

СИФИЛИС, СПИД + НЕИЗВЕСТНЫЕ ВИРУСЫ

Сахалинцы уже знают о том, что в компании «Тайгер-Амур» в том же Пригородном 25 человек получили тяжелое пищевое отравление. В другой компании были обнаружены завшивленные рабочие, еще в одной руководство пыталось скрыть работника с подозрением на туберкулез.

— Мы даже не знаем, откуда к нам приезжают люди! Не знаем, к чему нам готовиться, какой «гостинец» могут привезти, — говорит главный врач Корсаковской центральной районной больницы Алла Любимова. — Мы несколько раз обращались в компанию CTSD с предложением наладить контакты, но ответа не получили. И даже случай с «Тайгер-Амур» не сдвинул дело с мертвой точки. А ведь сейчас к нам едут люди не только со всей России, но и из-за границы. Часть из них не обследована, часть не имеет страховых полисов. Граждане из ближнего зарубежья вообще не имеют медицинского сопровождения.

— Самое страшное, что ни заказчики, ни генеральные подрядчики, ни субподрядчики не желают иметь с нами дела! — продолжает заместитель главврача Корсаковской ЦРБ Василий Чепкий. — А ведь в Пригородном идут очень большие работы. Эксплуатируется тяжелая техника, складируются ГСМ. В любой момент там может произойти техногенная авария, в том числе с массовыми жертвами. Но до сих пор не отработаны схемы взаимодействия не только с медиками, но и с пожарными, ГО и ЧС, милицией и другими службами. Как они собираются осуществлять помощь пострадавшим, не знает никто!

Месяца четыре назад там уже произошла автомобильная авария, и к нам поступило девять человек. Но это девять человек, а не девяносто! Их мы смогли принять, а если пострадавших будет больше? Насколько нам известно, сейчас в Пригородном занято уже около полутора тысяч человек, через год будет около шести тысяч!

Мы государственное учреждение и обязаны оказывать экстренную помощь в любом случае. Однако, наши ресурсы рассчитаны на 46-47 тысяч человек населения. И если численность растет, то мы должны знать, насколько, и соответственно иметь под это ресурсы. А мы не имеем никакой информации!

— Вы обследуете рабочих, приезжающих на Сахалин?

— Нет. Может, это делает кто-то другой, не знаем. Мы находимся в совершенно диком режиме отсутствия информации! Только из посторонних источников узнали, что на площадке в Пригородном есть медпункт. Но на каком основании он существует, кто его курирует, какими мощностями обладает, что там за специалисты — неизвестно!

— Но рабочие, с которыми мы беседовали, говорят, что их никто не обслуживает?

— Вполне возможно. Как я уже сказал, полисов у них нет, какие-то компании заключили с нами договора, по которым они ничего не платят, пока к нам не попадает их сотрудник. Только после этого мы выставляем счета. Так вот , пролечили мы за год достаточно много пациентов, но оплатили нам только один счет. А ведь случаи бывали очень непростые — например, попал к нам мужчина, которому в пьяной драке повредили глаз. Глазное яблоко пришлось удалить. Так мы три месяца искали компанию, в которой он работал! На его лечение больница истратила более 120 тысяч рублей! Но счет нам оплатить отказались...

— Сейчас на трассе работает огромное количество автомашин — а кто проверяет водителей перед выездом на алкоголь в крови?

— Мы не знаем.

— У вас есть данные о травматизме на строительстве завода СПГ?

— Вообще, такую статистику мы ведем, но по СПГ данных практически нет. Дело в том, что фирмы, в которых случается производственная травма, платят огромные штрафы. Поэтому работников инструктируют надлежащим образом: главное, чтоб об этом не узнали посторонние...

— Каие болезни привезли с собой рабочие, приехавшие строить СПГ?

— Сифилис — привезли, ВИЧ — привезли. Причем эти люди только случайно попали в поле нашего зрения. Чем и в какой степени болеют приезжие, мы не знаем. Только отрывочные сведения...

— А как повлияло на здоровье населения района появление стольких приезжих?

— Еще рано говорить о картине в целом — прошло не слишком много времени. Но с начала массового приезда на стройку в Корсаковском районе и Южно-Сахалинске резко выросло число заболевших пневмониями. Не совсем обычными пневмониями! И было это в нетипичное для пневмонии время...

Увеличилось количество травм, в том числе автодорожных. Выросла смертность в целом. Больше стало смертей среди трудоспособного населения. Участились криминальные причины смерти — в прошлом году вне дома или больницы погибло 20 процентов всех умерших. Это очень высокий показатель!

Что еще ждет Сахалин? Этого не знает никто...

ЭТАП КРУШЕНИЯ МИФОВ?

Сахалинцы уже свыклись с мыслью о том, что шельф — это хорошие заработки. Однако уже первый опыт показывает, что все не так просто. Например, почему в компаниях, работающих на этих объектах все чаще стали задерживать зарплату?

По информации самих строителей, компании регулярно получают средства за выполненную работу. Вот только расположены эти компании, как правило, далеко от Сахалина, и на остров деньги не всегда поступают вовремя и в полном объеме.

Усложняет ситуацию и длинная цепочка генподрядчиков и субподрядчиков.

Например, заказчиком строительства завода СПГ в Пригородном является компания «Сахалинская Энергия». Конкурс на строительство этого объекта выиграла японская компания CTSD. Она, в свою очередь, объявила конкурс, который выиграла российская компания «Трансстрой». «Трансстрой» тоже провел несколько конкурсов, и теперь у них свои субподрядчики. А у каждого из них свои партнеры — и так далее... Возникла гигантская цепь, в которой даже специалисту разобраться сложно, а неспециалисту — невозможно.

И, естественно, каждому из подрядчиков-посредников нужно отстегивать его долю. В итоге до непосредственных исполнителей — и рабочих в том числе — доходит малая толика.

А это напрямую сказывается на качестве и сроках работ. Надежды на «длинный» шельфовый рубль не оправдались. По нашей информации, субподрядчики из-за низкой оплаты труда уже потеряли часть квалифицированных кадров. Попытались набрать из местных, но местные себе цену уже знают и за ТАКИЕ места не держатся. Поэтому на стройплощадках все чаще стали появляться люди из стран бывшего СССР, которые полулегально, а порой и нелегально приезжают на Сахалин: таджики, казахи, узбеки, украинцы, молдаване... Перебиваются они случайными заработками и готовы работать за унизительно низкую плату.

Сведения о зарплате строго засекречены, но, по данным нашего опроса, на самой площадке СПГ в Пригородном зарплата у рабочих колеблется от 7 до 20 тысяч рублей за 15-дневную смену. На первый взгляд, кажется — не так плохо. Но, во-первых, продолжительность рабочего дня — 12-14 часов, а во-вторых, следующие 15 дней смена не работает (вахтовый режим: 15 через 15), и заработок «раскладывается» на месяц.

В целом на шельфовых объектах, по наблюдениям самих работников, идет ОБЩЕЕ СНИЖЕНИЕ ЗАРПЛАТЫ по сравнению с началом 2003 года.

Появились сведения о том, что даже с комплекса «Витязь», ведущего добычу нефти в Охотском море, люди стали уходить. Объясняют они это снижением уровня обслуживания, вахтовым методом работы и... более выгодными предложениями поступающими от береговых компаний.

Итак, на глазах разрушается еще один миф — о том, что благодаря шельфу в области будут созданы тысячи рабочих мест и сахалинцы будут обеспечены высокими заработками. Да, рабочие места создаются, и их количество растет, но занимают их толпы приезжих. И отнюдь не потому, что у них выше квалификация. Просто эти люди — в полном соответствии с вековыми принципами колониальной политики — готовы работать за самую низкую зарплату, они не требуют социальных льгот и, соответственно, обходятся работодателям значительно дешевле.

Сейчас на объектах шельфа распространяется практика заключения контрактов с рабочими на ОДИН МЕСЯЦ. С наиболее квалифицированными заключаются трехмесячные контракты. Это значит, что в 2008 году, когда строительство будет завершено (по крайней мере, так заявляют компании-операторы), тысячи людей, хлынувших в область с разных точек планеты, разом потеряют работу. Компании уже не будут нести за них ответственность — и хорошо еще, если работодатели отправят их назад...

Михаил БУГАЕВ.
Спасибо Юрию за предоставленный материал.