Челноком снует по станку календаря дата православной Пасхи и соединяет собой в единое полотно различные, казалось, не связанные между собой памятные дни. Несколько лет назад, в пропитанном ожиданиями двухтысячном году, православная Пасха совпала с западной, латинской, и напомнила о глубинной связи и единстве всего христианского мира. В прошлом году Великая Пятница, горький день Распятия, совпал с годовщиной резни в Дейр Ясине, знаковым и трагическим событием нового времени на земной родине Христа, в Святой Земле – 9-го апреля 1948 года потомки апостолов, крестьяне Дейр Ясина, были вырезаны еврейскими боевиками. А в этом году светлое Христово Воскресенье приходится на Первое Мая, главный коммунистический праздник.

И это не случайно – в основе красной веры лежат те же принципы соборности, сострадания, презрения к материальной корысти, что и в вере православной. Это глубинные свойства православной русской цивилизации – на каждом диалектическом витке, русские отвергают Мамону. Не случайно коммунизм победил на духовном Востоке, а не на материалистическом Западе: Восток не мог смириться с присущим современному Западу культом Князя мира сего. Воистину, тот, кто не любит Восток – не любит дух.

Только в России такое может быть – тысячи людей наутро после всенощной службы выходят на первомайскую демонстрацию. Если бы это было возможно в советские времена, не было бы трагедии 1991 года. Ведь приход русских к коммунизму – и уход от коммунизма – был связан с духовными поисками. Когда в феврале 1917 года власть захватили идеологические предки Чубайса, русский народ отверг про-западный компрадорский Февральский режим и вернулся к своей глубокой аутентичности, символом которой стал перенос столицы в Москву. Но русская красная аутентичность не осталась местной особенностью – она стала мощной парадигмой, зажегшей умы и сердца миллионов, показавшей миру новый путь развития. В Красном царстве различие между имущими и неимущими не было упразднено, но сузилось до терпимого; советский человек мог не думать о том, как заплатить за жилье, свет и тепло. Недостатки советского строя были производными его же достоинств: страна не могла дать каждому человеку новейший мобильный телефон, но она могла и дала практически бесплатные телефоны; не могла дать виллы, но дала квартирки; не могла создавать десятки моделей автомобилей, но дала хороший коммунальный транспорт.

Советские элиты справлялись с экономикой, но они позабыли о цели – о духовном совершенствовании человека. Ведь русским людям коммунизм был нужен не для того, чтобы все жили материально как можно лучше, каждый год меняя иномарки и гоняя по ривьерам, но для того, чтобы люди смогли позабыть о материальных заботах и заняться совершенствованием духа. Когда правители Кремля решили «догнать и перегнать Америку» в области потребления, они признались, что зашли в телеологический тупик. Советские элиты последних двадцати лет безудержно правели, им нравились Маргарет Тэтчер и Рональд Рейган, которые нашли жестокое решение проблемы цели: они разрушили механизмы социальной защиты. Человек, которого могут завтра выкинуть с работы и из дому, не задумывается о смысле жизни: он думает, как заплатить за воду.

Горбачев лишь выполнил волю элит. Не нашлось в Советском Союзе своего Мао, который провел бы «культурную революцию» и послал мальчиков-мажоров на перевоспитание во Внутреннюю Монголию. Но и «китайское решение» так же не окончательно – ведь и оно лишь отодвигает решение подлинных духовных задач, стоящих перед человечеством. Казалось бы, красные и православные проиграли. Освободившись от социалистических тормозов, старые элиты плавно перебрались в новый режим, присоединяя к себе энергичных хапуг, которых раньше удерживал Уголовный Кодекс. Так Мамона отыгрался за свое поражение в октябре 1917 года.

Но еще не вечер. Я провел месяц в Москве, и увидел, что духовные силы русского народа созрели для нового витка. У детей комиссаров и поповских внуков вызревают новые идеи, способные удивить мир. Храмы полны, как нигде в христианском мире; создаются новые книги, ставятся новые спектакли, кинематограф вышел из долгой летаргии. Россия вышла из шока 1991 года, она похорошела, встала на ноги.

Самые омерзительные черты про-западного режима, воцарившегося после 1991 года, отринуты. Огромная кампания по празднованию Дня Победы связана именно с этим поворотом – ведь реформаторы 1991 года презирали военный подвиг Красной Армии; любили сравнивать Гитлера и Сталина, ввели словечко «красно-коричневые» для ветеранов войны. Сейчас это позади, и реформатор из «Апреля», чудом переброшенный в наше время, пришел бы к скоропалительному выводу, что Советский Союз устоял.

Почти все лозунги национально-патриотической оппозиции победили и стали лозунгами власти. Да, они не претворяются в жизнь – но их победа в дискурсе уже важна. Страшным, головокружительным виражем русские вернули себе историю и церковь; созрела основа для нового духовного поиска – а именно ее и не хватало в последние десятилетия советского строя. Россия не одна в трудном положении – почти весь мир, за небольшим исключением, оказался в стане проигравших. Выигравших – новых Хозяев Мира – совсем немного, куда меньше, чем пресловутый «золотой миллиард». Миллионы американцев, англичан, французов так же оказались на обочине истории. Наступает Новое Великое Оледенение – оледенение сердец. Замечательный русский православный философ, покойный Александр Панарин, верил в способности христианского Эроса растопить лед, возвратить сострадание, соединить человечество и направить его на путь духа. Русская православная цивилизация способна не ттолько ответить на страшный удушающий натиск Страны Желтого Дьявола, но и спасти мир, став оплотом отвергнутых и угнетенных. У президента Путина есть возможность разорвать американскую удавку – достаточно вывести Россию из долларового блока, как рухнет всемогущий доллар и с ним исчезнет созданный им мир. Сегодня Россия, Китай и Япония – главные кредиторы Соединенных Штатов, и вместе они могут отбросить Америку в 1929 год. Падение доллара затмит крушение нью-йоркских башен, его можно сравнить с уничтожением кольца власти во «Властелине Колец». После долларового коллапса мы вступим в новую эру, эру свободы.

Если Путин не посмеет, американцы все равно постараются дестабилизировать его режим, инспирировав «цветную» революцию. Невозможно предсказать, чем окончится дестабилизация – как никто не мог предсказать победы большевиков. Реставрация советской власти или православной империи мало реальна, но творческие силы русских еще смогут повести за собой мир. Залогом победы духа станет нам Светлое Христово Воскресение.

Исраэль Шамир

Здравствуйте, comrade.

Пелевин действительно компилятор, я с этим не спорю. Но дело не в этом. Дело в том, что я не вижу "великое человеческое стремление к свободе". Я вижу это у отдельных его представителей, но в целом его нет. Может быть покажите, где оно находится?

Люди просто катятся на своём колесе истории, радуются, когда они на ободе колеса поднимаются вверх, страдают, когда опускаются вниз, но слезать с колеса не хотят. Они хотят остановить это колесо в верхней точке, но это невозможно. Мы просто по-разному понимаем само понятие "свобода". Для меня свобода - небытие, нирвана, покой. А для Вас? Идеальное общество? Осознанная необходимость? Любая идея, любая мысль, любое действие - это уже отсутствие свободы. Это рабство.

С уважением,
omonra
mailto:omonra@inbox.ru

Все правильно, дорогой omonra, и я гораздо чаще вижу у людей вместо стремления к свободе стремление к прямо противоположному. Ну и что. Не следует просто стремиться вместе со всеми.

Понятие свободы весьма неоднозначно. Вы совершенно правильно написали, что абсолютная свобода в своем изначальном смысле тождественна небытию. «Любая идея, любая мысль, любое действие» действительно сковывают нас по рукам и ногам. Но мы обречены по факту своего бытия мыслить, действовать, ошибаться – все, даже тибетские монахи. Значит, в своих действиях следует быть достойными. Об этом, прежде всего, и идет речь.