Когда тебе скажут «это философ», спроси, по какой статье он сидел? Когда скажут — «это поэт», спроси, где он воевал?
<...>
Что есть предметом философии? Во времена марксистско-ленинской обстоятельности и определенности  — это была наука о наиболее общих законах развития природы и общества. И это было хорошо, спокойно. Но не долго. Будет ли законным поставить вопрос так: есть ли что-нибудь кроме природы, а в сфере человеческого  — кроме общества? Две природы, например. Только ли законы есть в развитии? Возможно есть место для фундаментальной случайности, для беззакония? И как только мы так ставим вопрос, мы выходим за пределы определения, оставаясь в пределах философии. И что в результате? «Рассуждения о всеобщем с точки зрения всеобщего». Это очень верно. Философия занимается прилагательными, в отличие от натурфилософии, которая занимается существительными и глаголами.

Над нами смеются. Человеку бросают мелочи, оставляя в неопределенности относительно важнейших вопросов. Я хочу знать свой диагноз относительно рака, а мне все время говорят про прыщи. И я начинаю подозревать наихудшее.

Сразу, как только человек отходит от предметно-конкретного, от мелочей, он попадает на холод. Абстракции агрессивны.

Существует вульгарный образ философа. Благостный старичок, который где-то там сидит и философствует в спокойствии, пока трудящиеся тачки таскают. На деле, никакого спокойствия там нет. Философия  — это экстремальные умственные состояния.

Рассказывают, что Лютера спросили: «Что делал Господь до того, как создал Мир?» Тот ответил: «Сидел в лесу и резал розги для тех, кто интересуется этим вопросом».

Ставя последние вопросы, человек ощущает боль.

В Киеве есть институт философии. Меня всегда это ужасно смешило. Я воображал себе группы старших и младших научных сотрудников, которые сидят в бочках, как Диоген, медитируют и получают розги за запрещенные вопросы.

Философия — не наука. Наука предусматривает возможность экстраполяции. Если соблюдать условия А, и Б, то результат будет В. Скажем, астрономия может вычислять местонахождение Юпитера на орбите на каждую минуту вперед. Уже, например, экономика — не наука. Она не может экстраполировать исходя из собственного категориального аппарата. Что может экстраполировать философия? Навряд ли экстремальные состояния бытия вообще поддаются систематизации. Философия пребывает между системами  — это умственное пограничье. История философии больше интересна истории, чем философии. Я мог бы вообразить целесообразность подобного института разве что в качестве редакционного органа, который заботится о гигиене словоупотребления. Безусловно, «Субстанция» у Николая Кузанского и она же у Гегеля — это две совсем разные неопределенности относительно своим функциям в метафорах. Однако, оба обязаны отличать субстанцию от субстрата.

Один раз в эпоху можно увидеть огненные слова на стене, но делать своей профессией экспертизу стен на наличие пророчеств  — это стать профессиональным священником (профессиональным мошенником).

Философии втрое больше в Лукьяновской тюрьме, чем в институте философии.

Дмитро Корчиньский, «Война в натовпи».

---

Письма читателей

Здравствуйте, Tоварищ У.

И вновь на меня накатило...

Уж очень «понравилась» статейка «Жизнь, как чудо» в выпуске номер 87 (Интервью с Егором Летовым)

Вот что из этого получилось:

***

...Двадцать восемь состояний человека —
Двадцать восемь вероятностей паденья...
...Счастье, мерное, из доз винтА и крэка —
Ломка тела, как ступень для возрожденья...

...Бесконечный рок-н-рол свинцовых мыслей,
Жуткий фарс реанимации морали...
...Черный бред глагольных рифм, что вмиг прокисли,
От картинок, ЛСДэшных, зазеркалья...

...Ворох грязного тряпья, очки на минус,
Нитевидное безврЕменье пульсаций...
...Психоделика экстаза  — смертный вирус —
Тупиковость темпоральных флуктуаций...

=======
...Вижу призрак —
Это призрак диктатуры...
...Суть реалий — апокалипсис наступит...
...А мне по...мне лишь бы были, бабы-дуры,
И грибочков...Чтобы впасть, по новой, в stupid...

С уважением, Рустем.