нравоучительная экзистенциальная пьеса в шести действиях, с элементами мистики и хоррора
NB: Поручить постановку Джармушу.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Парака
Дупеенко
Викторовна с зонтом
Панайокайзи
Зеленая Девочка По Прозвищу Кикимора Из Класса Сына Шурина Дупеенко, О
Которой Мы Узнаем В Разговоре Дупеенко И Параки Во Втором Действии
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. КОНТОРА
Частноучрежденческий, евроремонтный коридор. По нему стремительно и торопливо, как Петр I на картине Серова, шагает Парака. Следом за ним, утирая пот, семенит Дупеенко.
Парака. Четыре вагона! Ну, вы молодцы, нечего сказать. Четыре вагона! Четыре вагона коту под хост!
Дупеенко (заискивающе). Петька, ну я ж тебя знаю, ты ж мужик, ты сказал — ты разрулишь, я в тебе не сомневаюсь!..
Парака. «Разрулишь»! Посинеешь тут, за вами разруливая! Головой надо было думать, а не жопой!
Дупеенко. Ну ты сам понимаешь, какая ситуация. Я-то здесь ни при чем, как бы. Это ж в отделе сбыта...
Парака. Вот именно, что «как бы». Погоди-ка, зайду в кабинет, ключи от машины возьму.
Заходят в стандартный менеджерский офис. На столе застекленная фотография в рамке — жена и дочь. Парака забирает ключи, не обращая внимания на истошный телефон на столе. Выходят в коридор и из него на улицу, где сталкиваются с Викторовной с зонтом.
Викторовна с зонтом. Петя, вы про завтрашний суд помните?
Парака. Не волнуйтесь, Ольга Викторовна, конечно, помню.
Викторовна с зонтом. Альфред Саввич спрашивал, очень волновался.
Парака (садясь вместе с Дупеенко в автомобиль). Передайте Альфреду Саввичу, что все документы готовы, сделаем все, что можно...
Автомобиль срывается с места.
Викторовна с зонтом (вслед, осознавая тщету). Да, Петр! Вчера из налоговой звонили...
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. В АВТО
Едут в автомобиле. Парака за рулем, хмур. Дупеенко рядом, приободрившийся.
Дупеенко. Суд — это насчет озера, да?
Парака. Угадал.
Дупеенко. Не, траванули мы его, конечно, дай бог. Вывалили целую цистерну — а озерцо-то совсем небольшое. Рядом шурин живет; так с его сыном учится в классе девочка, совершенно, понимаешь, зеленая. В натуре, говорит, зеленая, ну просто вот как из банки с зеленкой вылезла. Потому что она в тот день в этом озере купалась. Дети в классе ее теперь Кикиморой зовут. А училка, слышь, как ей говорит: будешь плохо учиться, — так на всю жизнь зеленой и останешься.
Яйца отрезать надо этому шоферу, алкашу, а тут защищай его в суде.
Парака. Ну, не его, — организацию. Уж ты понимаешь, откуда ноги растут. А водила — он умер-то. Сразу после всего этого приехал на склад и откинулся. Я сам видел: глаза из орбит вылезли так, что хоронили в черных очках.
Дупеенко. Это сколько ж надо выпить!
Парака. Врачи какую-то непонятную бумажку написали. Вроде как вообще откинулся безо всяких причин. Может, от своей же цистерны зенки на лоб и вылезли, а скорее всего, действительно, пьяный был. Так он же ж всегда был пьяный.
Дупеенко. Конечно, пьяный. Всракатан! Сколько помню его. Не просыхал. Это надо уметь — так ужираться. Водила-то из отдела сбыта, кстати. Они там все на голову больные. Помнишь, как они сторожа в рефрежираторе забыли? А когда вагон с пропаном перевернулся в Запойске...
Парака. Только не про вагоны, Саша! Хватит нам сегодняшних вагонов.
Дупеенко. Молчу, Петя, молчу. Но ты сам видишь — тогда тоже вагоны, и снова сбытовики. (Непродолжительно помолчав.) Мотор-то у тебя, Парака, того... Барахлит. Слышишь, как хрипит: хрррр. (Имитирует звук мотора.) Подержанные машины, на них, знаешь, не сэкономишь. Ну, у тебя все-таки марка солидная, бумер, да. (Напевает.) Черный бумер-черный бумер... Хотя, тоже вот, солидная... Кольку Костылькова знаешь? Тоже подержанную покупал. Вроде совсем чуть-чуть прогону, еле-еле, совсем не старая, красный феррари, выпуск 2005, блестит как конфетка, ва-аще шикарная (издает губами поцелуйный звук), и продали для такой штучки совсем дешево. Он такой довольный приезжает домой, дверцей хлоп — и днище отваливается полностью!
Парака (смеясь). Полностью?
Дупеенко (тоже смеясь радостно). Начисто — бац, и нету! А продавец, гад, свалил уже. А? Так-то!
Парака. У знакомых надо покупать. Кругом кидалы.
Дупеенко. Петька, не то слово! Тоже вот — женили племянника. Свадьба большая, с размахом, человек сто. Скинулись, кум закупился мясом, у каких-то вроде деревенских, по выгодным ценам, е-мое, готовимся, значит, уже гулять — и тут жене его в голову пришло на радиацию это мясо проверить. Как почуяла! У баб чутье... Поднесли дозиметр — так он зашкаливает! Во так вот: пипипипипипипипи... (Пищит, имитируя звук дозиметра.) Сунулись с этим мясом назад — куда там! (Машет рукой.) Хорошо, у меня на рынки выходы есть, директоров я знаю, ну, распихал это мясо по базарам кое-как, оно, правда, неплохо пошло, с виду-то мясо, знаешь, мощное, ядреное такое мясо, — деньги вернуть удалось, но с директоратом поделились, конечно... А теперь, зная, что такое жулье вокруг — без дозиметра ни-ни, никуда!
А до этого такое было: в «Минотавре», ну ты знаешь, подземный центр у меня рядышком с домом, купил себе мобильник. Нокия Т-34, симпотный такой, раскладушечка. Пользуюсь и чувствую, что-то не то! Ношу в штанах, в правом кармане — и как поношу день, к вечеру яйца так разболятся, что хоть на стенку лезь. Переложил в левый — то же самое. К ночи пухнут, я те серьезно говорю. Жена говорит — ты че, насосом надувал их, что ли? Или, может, девка какая-нибудь тебе в шары дует, говорит? Смотри, говорит, узнаю что — я их тебе, гаду, кипятком залью! А мне какие девки — оно ж болит! Радиация, Петя! Ну, я не сразу допер, что это от мобилы, а как допер — подарил теще. Она давно говорила, что нуждается, и шаров у нее нет. Но я до сих пор мобилу ношу только в барсетке. Вот тебе и Нокия.
Парака (помолчав). Самый безопасный — французский, Алькатель.
Дупеенко (ухмыляясь). Да все то, что у нас здесь продается, в этом колхозе, китайцы делают в Приднестровье из деталей по конверсии! Какие тут нафиг французы...
У Параки звонит мобильный телефон Алькатель, впрочем, по уверению Дупеенко, приднестровско-китайского нелегального изготовления.
Парака (отвечает на звонок, с паузами). Привет. Нет, опять не успеваю. На работе чепэ. (Дупеенко скромно опускает очи.) Шубу? Да? За сколько? Ну если так... Да нет, возьмем конечно. Хватит конечно, обязательно. Простудилась? Ай-ай! Да. Как только, да. И я тебя. (Заканчивает разговор, прячет телефон.)
Дупеенко. Я вот что думаю, Парака: давай мы с тобой в субботу завалим в баньку, а? Посидим с мужиками, пивца потянем...
Парака. Ой, Саша, не до баньки мне. Верчусь-дрочусь, как белка в колесе. Работа эта, машина, дочка болеет, завтра суд, послезавтра оформлять кредит на стенку-телевизор, в субботу пойдем жене шубу покупать, а сегодня вот ты со своими этими вагонами...
Дупеенко (подчеркнуто сочувственно). Ну да; это да. Как в колесе, да. Время такое: кто не крутится, тот и не живет. Да и когда оно по-другому было? Мы вот с тобой пионерили еще, а уже знали: хочешь жить — умей вертеться. Ой, как я в узбекском пионерлагере в столовой мандарины тырил! Как-то сожрал чересчур много, или, может, оттого, что с кожурой сожрал, но пучило так, что до сих пор не могу на них смотреть. Вот не могу и все. (Пауза; задумчиво.) Или это в комсомоле уже было?
Парака. Комсомолец, млять.
Дупеенко довольно смеется.
Дупеенко. Ты, Петя, не волнуйся, с тобой мы с этими вагонами разрулим быстро. Ты ж у нас спец!
Парака (в сторону). Сам волнуйся, пионер ипаный.
Дупеенко (словоохотливо). Видишь, как мы сейчас быстро за город выехали. Нету пробок сегодня в центре, а? И утром не было. Как и не в столице с тобой живем. Как в колхозе, мля. В Нью-Йорке так каждый день пробки. И каждую ночь.
Парака (философски). Здесь тебе не Нью-Йорк, здесь тебе...
Внезапно, искажаясь лицом, бьет по тормозам. Машину резко бросает в сторону; Дупеенко в ужасе зажмуривается.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. ДУХ ИЗ ЗАПОРОЖЦА
Дорогу машине Параки неожиданно преградил зеленый «Запорожец»; за рулем его виднеется странный пернатый силуэт.
Дупеенко (хрипло шепча от ужаса, но вместе с тем наливаясь гневом). На зэпере...
Парака (в бешенстве выскакивает из машины и бежит к Запорожцу). Тебе, придурок, что, жить надоело? Ты что, скотина, совсем... (Увидев вышедшего ему на встречу водителя, внезапно осекается.)
Человек из Запорожца — немолодой индеец племени хопи, судя по убранству, великолепным перьям и грозной боевой раскраске, шаман. В раскраске и одежде преобладает зеленый цвет. Став напротив Параки, скрещивает руки на груди на индейский манер. По трассе взад и вперед снуют автомобили; рев моторов и гудки служат звуковым фоном.
Индеец (обводя пылающим, нечеловеческим взглядом все вокруг и наконец вперяя его в Параку; говорит сурово и глухо). Койаанискатси.
Парака растерянно смотрит на него.
Дупеенко (кричит из
машины, осознавая только то, что человек на Запорожце посмел преградить дорогу). Какой
тебе еще к хуям анус Кати? Ты блядь совсем охуел на зэпере своем? (Вылазит,
придавая своему образу грозность.) Хуля ты бля невьебенный водила? Ты
бля... (Тоже осекается, увидев индейца, и вытаращивает глаза.)
Индеец (сурово и
глухо). Помолчи, Дупеенко, и полезай обратно в машину. Он (ударяя
индейским жестом себя в грудь) будет говорить не с тобой.
Дупеенко, раскрыв рот, покорно лезет назад в машину. Парака
порывается залезть вслед за ним. Индеец указывает на него пальцем.
Индеец (сурово и
глухо). Ты останься.
Парака мычит неопределенно, но взволнованно.
Индеец (сурово и
глухо). Койаанискатси, Парака.
Парака (тихо). Вы
откуда... меня знаете?
Индеец (сурово и
глухо). Панайокайзи знает все, Парака. Он качина, дух
воды.
Парака (подавленно). Дух...
воды? Что за... что за дух воды?
Индеец (сурово и
глухо). Качина. Дух Зеленого Озера. Ты мог
видеть Панайокайзи на дне глазных яблок человека, потревожившего его
сон. Этого человека хоронили в черных очках, но ты все равно мог
наблюдать на дне его глаз танец Панайокайзи.
Парака (нерешительно). Вы
откуда знаете... Что это за шутки?
Индеец (сурово и
глухо, но вместе с тем по-индейски образно и вдохновенно). Шутка,
Парака, — это твоя жизнь в сравнении с вечностью, откуда пришел я. Не только
твоя, но и всего твоего несчастного племени. Койаанискатси — вот имя ей, твоей
и общей. Возможно, если бы вы, бледнолицые, знали, что означает это слово,
шутка эта не была бы такой глупой.
Дупеенко, высунувшись из автомобиля и раскрыв рот,
слушает с величайшим напряжением.
Парака (решительнее). Откуда
вы знаете мое имя?
Индеец (сурово и
глухо). Дух воды знает все, Парака. Все, чего не хочешь и не
можешь знать ты.
Парака (решительно). Откуда
вы знаете мое имя?
Индеец (сурово и
глухо). От верблюда, Парака. Дурак ты. Штопаный ты гондон.
Ты пустая человеческая оболочка, сброшенная кожа ящерицы, подхваченная мусорным
ветром Койаанискатси и беспомощно кружащаяся в нем. Неразумный вьющийся червяк
в очередном полене, брошенном в пылающий костер Койаанискатси. Тончайший
волосок на шкуре убегающего от стрелы бизона, одного из миллионов
обреченных на смерть неумолимым охотником Койаанискатси. Ты — пустое
место, но Панайокайзи пришел говорить с тобой.
Парака (пытаясь
перейти на привычный тон). Этот... маскарад связан с завтрашним
судом? Кто вас подослал?
Дупеенко (отчаянно
гримасничая, шепчет, высунувшись из автомобиля). Петька, он
настоящий, ты посмотри на него, он настоящий!
Индеец (сурово и
глухо). Помолчи, Дупеенко, и не высовывайся из машины. Он пришел
говорить не с тобой. (К Параке.) Дупеенко прав, Панайокайзи настоящий, а
вот настоящий ли ты?
Когда в детстве, в деревне у бабушки, ты мог, присев в
траву, часами рассматривать цветы, бабочек, букашек и наблюдать муравьиные
тропы, — ты был более настоящим, чем много лет спустя, когда корчился
сутками в конторе над бумагами, подлежащими ревизии, вычищая все содержащееся в
них непотребство, — а твоя малютка дочь все это время страдала от коклюша,
одна с дурой-женой. Тогда, в детстве, тобой двигал великий и
благородный Дух Созерцания, — сейчас тобой движет мелочный и злой дух
Койаанискатси.
Когда школьником ты вырезал из газеты «Зорька»
фотографию кубинской пионерки и тайком от всех любовался ею, пока мама не
заметила этого и не выбросила его, опасаясь, что ты используешь фото
для сеансов мастурбации, — ты был более настоящим, чем много лет спустя, когда
для протокола поставил на стол в учреждении портрет своей
фамилии. Тогда, школьником, тобой двигал великий и
благородный Дух Стремления К Прекрасному, — сейчас тобой движет
мелочный и злой дух Койаанискатси.
Когда в студенческие годы, пока Овцов и Козлятко
стояли в коридоре на стреме, ты насрал на стол декану, — ты был более
настоящим, чем много лет спустя, когда испортил воздух на совещании у
Альфреда Саввича, зная, что все будут думать на Дупеенку (Дупеенко
вытаращивает глаза от обиды, и, забыв о приказе индейца, высовывается из
машины, с негодованием глядя на Параку). Тогда, в студенческие годы, тобой двигал
великий и благородный Дух Бунта, — сейчас тобой движет мелочный и злой дух
Койаанискатси.
Когда ночью на картошке, идя соблазнять Машу Грибко,
ты наступил на грабли и упал на вилы, — ты был более настоящим, чем тогда,
когда выеб Викторовну прямо на офисном столе, думая о возможной прибавке к
жалованию, надоевшей супруге и своем парадоксальном социальном реванше (Дупеенко,
качая головой, присвистывает). Тогда, на картошке, тобой двигал
великий и благородный Дух Любви, — сейчас тобой движет мелочный и злой дух
Койаанискатси.
Когда...
Парака (слабым
голосом, умоляюще). Прошу тебя, пожалуйста, не
надо больше! Ты пришел отомстить за озеро?
Индеец (сурово и
глухо). Духи не мстят, Парака. Мстить, страдать от мести и быть
отмщенным — удел человека.
Духи живут в мире, в котором все неслучайно — и который,
однако, является самой прекрасной случайностью для человека, такого как ты. Тот
пьяный болван со своей цистерной вызвал меня в ваш мир не по случайности и
не по своему желанию. Нет, в другое время меня не разбудили бы и тысячи
цистерн. Даже если бы озеро осушили, засыпали и построили на его месте
высокий-высокий многоэтажный дом, я продолжал бы спать — в другом мире, на
непостижимой для вас глубине — и только сны обитателей этого жилища стали бы непонятно
красочными и тревожными, пересекаясь с моими. Шофер Срокотов из вашей
жалкой конторы был ниспослан, чтобы я поднялся из глубин. В
этом заключалась его миссия. Все озера в мире являются магическими, но
только раз в сто четырнадцать лун могут они выпустить из глубин свой Дух. Я — четвертый
Дух Панайокайзи. Я — Зеленый Дух; Духи Синий, Красный и Желтый выходили на
поверхность ваших земель задолго до меня. Выйдя наружу, дух ищет
человека, Званого, которому может передать свое Знание, и учит его; если
же не находит такого, то вновь погружается в магический сон. Такова моя миссия.
Дупеенко и Парака испуганы.
Парака. Что тебе нужно
от меня? Ты хочешь, чтобы завтра в суде я...
Индеец хохочет смехом десяти фантомасов. Парака и Дупеенко
в ужасе содрогаются.
Индеец (отсмеявшись,
сурово и глухо). Духи мало интересуются вашими судами, Парака.
Надеюсь, это тебя не очень обижает?
Парака (в отчаянии
повышая голос). Но что тебе нужно от меня?!
Дупеенко (высунувшись из
автомобиля, тревожным полушепотом, махая рукой). Петя, Петя, ну
что ты кричишь!
Индеец (сурово и
глухо). Молчите вы оба, бледнолицые. Ты не дослушал меня,
Парака.
Выйдя наружу, дух ищет Званого, которому может
передать свое Знание, и если не находит такого, вновь погружается в магический
сон. Это моя миссия.
Дух должен найти такого человека не позже начала Полной
Луны. Сегодня ночь Полной Луны, тебе известно это?
Дух может искать Званого только среди людей, каким-то
образом причастных к его выходу наружу. Званый — тот, кто отмечен Магическим
Знаком. И если дух может выйти в ваш мир лишь раз в сто четырнадцать лун, то
лишь один человек — Званый — способен принять Знание, которым обладает Дух.
Знание, которое изменит жизнь людей и убьет Койаанискатси. Знание, которое
является единственным шансом Человека.
Панайокайзи не вправе навязывать людям Знание, да и никак
не заинтересован в этом. Панайокайзи вообще ни в чем не
заинтересован, особенно в вашем суетящемся мирке. Но Дух любит смеяться (Парака
и Дупеенко в ужасе содрогаются, опасаясь, что Дух снова засмеется десятью
фантомасами), и потому любит вас. И Дух должен следовать Закону,
потому что Закон есть Закон.
Таков Закон: Койаанискатси медленно убивает Человека,
а Панайокайзи имеет Знание, как Человек может быстро убить Койаанискатси.
Панайокайзи может передать Знание человеку раз в сто четырнадцать лун, но
с каждым разом сделать это все труднее. Пока Койаанискатси не стер Человеческое
племя с лица земли, Панайокайзи еще может вручить Человеку Знание
посредством Званого, если тот по собственной воле примет решение стать
Избранным. Ты — Званый, это твоя миссия, и ты должен решить, станешь ли
ты Избранным, уже сейчас.
Парака (в изумлении
и страхе). Я? Но почему я?
Индеец (сурово и
глухо). «Вечный вопрос». Вы называете такие вопросы вечными, но
на самом деле они существуют лишь столько, сколько существует Человек. Это
вы, люди, придумали «вечные вопросы», — и, надо сказать, койот или бегония
не сформулировали бы их глупее.
Почему ты? Отвечу, хотя вряд ли тебе будет
понятно. Потому что у тебя на левой половинке задницы четыре бородавки в виде
вершин квадрата со стороной длиною в полпальца, а мой предшественник, Желтый
Дух Панайокайзи, сообщил мне, Зеленому Духу, что следующий Званый должен
обладать исключительно такой задницей. Это и есть твой Магический Знак. Вот и
все.
Парака (покраснев). Что
вы от меня хотите?
Индеец (сурово и
глухо). Дух не умеет хотеть; Дух умеет делать. А от такого, как
ты, в твоем нынешнем состоянии, может чего-либо хотеть разве что Дупеенко с его
вагонами или Викторовна с ее зонтиком. Ты ведь по горло набит Койаанискатси,
Парака.
Панайокайзи ничего не хочет — хочешь или не хочешь
ты. Панайокайзи должен рассказать тебе о Законе; Панайокайзи сделал это.
Но постичь Закон ты сможешь только после совершения Ритуала. Если ты
по доброй воле решишься стать Избранным, ты должен будешь пройти обряд
очищения. В ночь Полной Луны Панайокайзи воздвигнет возле Зеленого Озера
Жертвенный Столб и привяжет тебя к нему. Когда Луна войдет в свое могущество,
Панайокайзи вырежет из твоей мошонки левое яичко и бросит его в
Озеро; правое яичко он вложит тебе в рот и зашьет. После того, как будет
сделан последний стежок, из вод Озера явится Гигантская Магическая Лягушка;
Панайокайзи должен будет в этот момент вырезать твои глаза,
чтобы ты не увидел ее и ее посещение не остановило в тебе
Койаанискатси раньше срока. Магическая Лягушка откусит твой пенис и
извергнет из себя съеденное через задний проход в виде Заколдованного Кинжала;
им воспользуется Панайокайзи, чтобы разрезать путы, которыми ты привязан к
Столбу. Потом он отдаст тебе Кинжал, и ты должен будешь сделать
четыре глубоких надреза на своей груди. Лягушка слизнет кровь своим
длинным языком и придушит тебя им до состояния просветления. Тогда ты вскроешь
себе Кинжалом вены на руках, выпустишь кишки и привяжешь кишками и жилами свое
тело к Жертвенному Столбу уже сам, без помощи Панайокайзи; ты обретешь
новое зрение, увидев мир не таким, каким его видели раньше твои глаза.
Панайокайзи трижды совокупится с Лягушкой на твоих глазах — вырезанных — чтобы
ты прочувствовал новую картину мира. Потом Панайокайзи на твоих глазах убьет
Лягушку Кинжалом и снимет с нее кожу, чтобы ты осознал, что новая картина мира
так же бренна и иллюзорна, как и старая. После
этого Панайокайзи трижды совокупится с тобой — ибо ты будешь привязан к
Столбу задницей назад, так, чтобы были виден твой Магический Знак. Так ты
обретешь новое чувство истинного, трижды проскочив между мирами. Панайокайзи
снимет кожу с тебя, оденет на тебя кожу Лягушки, а затем отрежет твою
голову и бросит ее в Озеро. Когда вода поглотит твою голову, Жертвенный Столб
вместе с твоим телом охватит Магический Огонь; Огонь и Вода всегда идут рядом.
Под воздействием Огня ты превратишься в пепел; тогда Панайокайзи нырнет
в Озеро и достанет оттуда твой череп; череп будет полон магической
воды. Панайокайзи польет пепел водой из черепа, и из пепла вырастет прекрасный
подсолнечник Куванлелента. Когда подсолнечник раскроется, из него выйдешь ты,
возрожденный Светлым Духом Подсолнечника Куванлелента; прежний тупой и вздорный
Парака, жалкий раб Койаанискатси, исчезнет навсегда. Самые близкие из людей,
окружавших его, будут отныне потеряны для него, как и он для них. Он
поймет, что они всего лишь тени, отбрасываемые чудовищами Койаанискатси,
пожравшими их сознание; суета и возня, которой они предаются, станет ему
сперва отвратительна, затем смешноа, затем просто безразлична. А они
увидят в нем самый непонятный и жуткий сгусток непознанного, какой только мог
плыть вдоль убогого берега их жизни. Трижды самые близкие люди будут пытаться
убить тебя, но не убьют, а только искалечат, потому что тебя будет
оберегать Светлый Дух Подсолнечника Куванлелента; когда ты лишишься левого
глаза и правой руки в результате третьей попытки, это будет означать, что
ты готов нести людям Знание.
Парака (сдавленно). Сумасшедший!
Дупеенко делает из машины отчаянные знаки Параке, чтобы он
не дерзил индейцу.
Индеец (сурово и
глухо). Панайокайзи — Дух воды, Дух темный и печальный. Он
может предложить тебе только такой Ритуал. Возможно, когда тебя будет
курировать Светлый Дух Подсолнечника Куванлелента, тебе это понравится гораздо
больше. Однако он и так слишком много сказал тебе, бледнолицый. Он не
должен ни отговаривать, ни уговаривать тебя; все,
что требуется от Зеленого Духа — описать тебе Ритуал и ждать твоего
ответа. Отвечай же!
Парака (вопя). Нет!
Нет! Нет!
Индеец (покачав
головой, сурово и глухо). Мало Званых, а еще меньше
Избранных. Прощай, Парака, и ты, Дупеенко, тоже не грусти.
Садится в Запорожец, тот с грохотом заводится и взмывает в
небо. Парака бросается к машине.
ДЕЙСТВИЕ
ЧЕТВЕРТОЕ. ШОК
Парака и Дупеенко несутся на автомобиле с такой скоростью,
что был бы доволен и Гоголь.
Дупеенко. Петя,
куда мы едем?
Парака (трясясь). Как
куда? Разруливать насчет вагонов.
Дупеенко. Петька,
да какие вагоны! Заворачивай назад, не смеши меня.
Парака (лихорадочно,
себе под нос). Все разрулим, Санька, не беспокойся, все будет
о'кей...
Дупеенко (кричит).
Петька, твою мать, какие вагоны! К тебе Дух Озера приходил, мир спасать,
индеец, мля, да я чуть в штаны не наделал, а ты по вагоны! Разворачивайся, ты,
притырок, немедленно, я хочу назад!
Парака (зажмурившись).
Куда — назад? Куда? Куда?! Нет, нет, вагоны, вагоны, вагоны, только
вагоны, завтра суд, послезавтра кредит, потом шуба, а сегодня вагоны!
Дупеенко (в ужасе). Петя,
смотри на дорогу!
Парака (кричит,
зажмурившись). Я не хочу назад! Я не хочу спасать мир! Я не
Бэтмен!
Грохот.
ДЕЙСТВИЕ
ПЯТОЕ. КРУШЕНИЕ
Развороченная машина Параки. Не справившийся с управлением,
он по-прежнему за рулем, но окровавленный и мертвый. С соседнего сиденья на
четвереньках выбирается Дупеенко, немного поцарапанный и забрызганный
кровью Параки. Кряхтя, распрямляется и вздрагивает: напротив него стоит тот
самый индеец. Где-то рядом тарахтит мотор его Запорожца.
Индеец (задумчиво). Этого
следовало ожидать. Койаанискатси убил Званого.
Дупеенко (выкрикивает,
плача). Его убил ты! Ты ему яйца хотел отрезать!
Индеец (ласково
гладя Дупеенко по голове). Да никто не отрезал бы ему яйца, дурилка.
Твоему другу просто надо было придать немного решимости и отрешенности.
Панайокайзи должен был хорошенько встряхнуть твоего друга, но даже такая
встряска не ослабила ни на миг сдавивших его объятий
Койаанискатси. Если бы он хоть ненадолго задержал свой
бег, приостановился — хотя бы из-за парализующего страха, — он мог
бы услышать, о чем Панайокайзи на самом деле говорил ему, и узнать, в
чем на самом деле состоит переход из Званых в Избранные. Но вы
оба услышали только то, что способны были услышать.
Дупеенко (всхлипывая). Теперь
— все, да? Все пропало? И Петька?
Индеец молча продолжает гладить его по голове.
Дупеенко (с
неожиданным пафосом). Я хочу услышать! Я хочу спасти мир! Я
готов быть Избранным! Это все не жизнь! Мне надоело это все! Я хочу,
чтобы было иначе!
Индеец. Ты
славный малый, Сашка. Ты мне нравишься. Но ты же сам понимаешь, что это
невозможно.
Дупеенко. Но почему
невозможно? Почему?
Индеец (грустно). Потому
что на левой половинке твоей задницы нету четырех бородавок в виде вершин
квадрата со стороной длиною в полпальца.
ДЕЙСТВИЕ
ШЕСТОЕ. ТРИ ГОДА СПУСТЯ
Три года спустя; то самое Зеленое озеро. Мутная,
ядовито-зеленая жидкость скорбно и загадочно баюкает в свете полной
луны плавающий в ней мусор. Озеро неимоверно загрязнено и загажено; ржавые
груды металлолома возвышаются прямо из воды. В берег врыт кривоватый столбик с покосившейся
табличкой «Купаться запрещено», хотя и без предостерегающей надписи только
безумец отважился бы здесь купаться. Именно такой безумец подходит к озеру
сейчас, ступая босыми пятками по осколкам бутылок, обломкам пластмассы и ржавым
железякам, но не чувствуя боли, подобно йогу, шагающему босиком по углям. Это —
Дупеенко, но не тот Дупеенко, которого мы видели в первых пяти действиях.
Он худ, изможден, небрит, нестрижен и вот именно что безумен. В довершение ко
всему Дупеенко абсолютно наг.
Дупеенко (подойдя к
столбику с табличкой «Купаться запрещено» и глядя на него, благоговейно). Жертвенный
Столб!
Падает, вонзая в голые колени жестокий мусор. Постояв с
минуту на коленях перед столбиком, медленно и величаво заходит в воду. Стоя по
пояс в воде, поднимает руки к небу.
Дупеенко. О,
мудрый шаман Панайокайзи! Где ты? Весь первый год с того дня, как Ты
ушел, я молил Тебя о том, чтобы ты дал мне Силу — тщетно, я недостоин
Силы! Второй год я молил Тебя о том, чтобы Ты дал мне Ясность, раз
недостоин я Силы — тщетно, я недостоин ни Силы, ни Ясности! Третий год я
молил Тебя о том, чтобы Ты дал мне Покой, если недостоин я ни Силы, ни Ясности
— неужели снова тщетно? Я иду к Тебе, о великий Зеленый Дух, чтобы получить
свой Покой — он так нужен мне!
Горестно вздохнув, целиком погружается в воду. Несколько
пузырьков... минута, другая, третья — ничего не видно на поверхности
воды. Вдруг над озером возникает зеленое сияние; постепенно оно
превращается в Зеленую Девочку По Прозвищу Кикимора Из Класса Сына Шурина
Дупеенко, О Которой Мы Слышали В Разговоре Дупеенко И Параки Во
Втором Действии. Девочка, по-детски
прекрасная в своей задумчивости, склонив голову, глядит в ядовитые воды
озера.
Зеленая Девочка По Прозвищу Кикимора Из Класса Сына Шурина Дупеенко, О Которой Мы Слышали В Разговоре Дупеенко И Параки Во Втором Действии. Только дырявый горшок может пытаться стать человеком знания по собственной воле.
Лично Товарищ У
Маленькие трагедии — сборник драматургии Товарища У, печальной, парадоксальной и зубодробительной. Автор надеется дожить до экранизаций и театральных постановок; пока не выполнена и программа-минимум — издание книги. По всем вопросам пишите на старый добрый адрес comrade_u@tut.by.
