Драматический скетч из жизни насекомых

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Первая вошь
Вторая вошь
Третья вошь

Макушка. На близрастущих волосках, беседуя, расположились вши.

Первая вошь (сплевывая). Жидкий человек пошел. Невкусный. Сам дрянь, и вкус у него не тот. Скурвился человечек. Измельчал, опаскудился; и на собаке найдешь порой более радостей для жизни.

Вторая вошь. Это все от старости, дедушка, у вас. Слыхали мы такое: в вашу молодость и бабы красивее были, и человек вкуснее.

Первая вошь. Вот что в мою молодость было — так это строгость: ежели ты пять минут назад гнида, то знай, как со старшими разговаривать. Всяк дурачок знай свой волосок, да!

Третья вошь. Вы уж, дедушка, на молодежь не серчайте... (Юмористически помахивает хоботком второй воши.) Оно действительно, молодые на жизнь веселее смотрят — да и не всегда ведь ошибаются. Вы вот вспомните, что о шампунях говорили? Все, дескать, цивилизация наступает, на лобок перебираться пора — а они, оказывается, облысение останавливают, простор жизненный для насекомого расширяют.

Первая вошь (ворча). Мне шампуней бояться ни к чему: я на своем веку пережил керосин, бензин, Пара Плюс Аэрозоль Двойное Действие... И дай вам бог, ребятки, того не увидеть, что я повидал.

Третья вошь (примирительно). Насекомое вы заслуженное, это всем известно; настоящий ветеран, хотя и мы химзащиту в боевых условиях изучали...

Первая вошь. Потому и заслуженное, что, в отличие от вас, на месте не сидело, жизню всякую узнать успело. Я бы, может, и рад на месте, но судьба сложилась так... Вам вот на лобок перебираться не можно, вы нынче деликатные, а я на лобке родился, жил, и — ничего! Сам, вот этими лапками до маковки добрался, — а до того где только ни бывал! Спервоначалу, помнится, вовсе по ошибке в задницу заполз, и что! Жил! Живал и под мышкой — все было! Я милые мои, знаю, что говорю: в убытке человек.

Вторая вошь. Ворчите вы, дедушка...

Первая вошь. Цыц! Нишкни! Ты помалкивай знай, да на хоботок себе мотай, что старший говорит. В убытке человек, а через него в убытке и вошь. Через то я и наблюдаю у вас такую слабость и отсутствие всякой прыти и всякого соображения. А может, и наоборот: может, именно вы, шалопаи и ротозеи, глупостью своей, баловства ради, человека попортили. Молодежь нынче какая пошла? Я в свое время платяным этим говорил: что ж вы, говорю, гады, делаете? Вы, говорю, смотрите, что жрете — вы же человека портите, тиф разносите! Не о себе, так о гнидах своих подумайте! Смеются. Нам, говорят, старый, завсегда человека хватит, много, говорят, человека по земле ходит — всех, небось, не перетравим! Ну и где они теперь, платяные-то? А человека подпортить успели. А он и без того порчен-перепорчен, человек-то! Ненадежная это животная...

Третья вошь. Даже странно слушать вас, дедушка. Давно говорится: «человек — венец вселенной, вошь — венец человека»! А вас послушаешь — гниль кругом одна...

Первая вошь. Вот именно что гниль. А гнилым человечком сыт не будешь, нееет! На слякоти хорошо не заживешь! Все через гордыню эту вашу. «Все для воши, все во имя воши»! Ишь ты, венец! Это известно, что человек такая же вошь на вселенной, как ты на человеке, а вот ты мне, старому дураку, возьми да обьясни, зачем здесь венец! Не от  человечка ли и есть у вас эта гордость дурацкая? Я за свою жизнь с самой разной вошью повстречался. (Перечисляя, загибает лапки.) Видел и свиную, Haematopinis suis, и ослиную, Haematopinis asini, с бычьей, Haematopinis euristernus, тоже случалось встречаться, ну, с собачьей, Linognathus piliferus, само собой... И ни у кого я этого неразумного гонору не замечал. Только у вас! Книжная вошь, хоша и отряда сеноедов, а какое культурное, образованное насекомое! Многому я у нее научился...

Вторая вошь. Вы, дедушка, нас с этими вашими свиными вшами все-таки не равняйте.

Первая вошь. А! Вот она, гордыня, как подпирает-то! Нет, я так скажу: венец ты там или не венец, а место свое знай. Ты что такое есть? Рядовой подотряда мелких облигатных эктопаразитов млекопитающих, отряда пухоедовых. Точка. Ты покушай, сколько тебе нужно, гнидок отложи, сядь на волосок, на солнышке погрейся, да подумай о том, как замысловато мир устроен. Тихо подумай! Зазря брюхо не набивай, больно не кусайся, где попало не какай — непотребство это! Хоша на человеке живешь, а человеку не уподобляйся. Не злоупотреби! Может, тогда, через воспитанность твою, и человек образумится, и мир будет стоять, как ему положено. Как вы есть оба паразиты, то не влиять друг на друга не можете — так ты правильно, душевно на него влияй! В мире, насекомые вы мои дорогие, все связано, все причину свою имеет. Бабушка моя, покойница, еще в гнидах, до замужества, проживала на одном попе. Поп, чтоб вы знали, организм для проживания самый удобный, сальный, мягкий, вкусный (облизывается хоботком), прелый, — быстро он, сердешный, под черным преет-то, волос у него долгий, опять же и борода... Старовер или униат, тот еще, как правило, жестковат, а наш, родимый, коренной православный батюшка!... Поп, милые мои, это высшее дело, это роскошнейшее питание и приятнейшее проживание! И ежели борется он со вшой, то голову мажет, как правило, лампадным маслом, а это гораздо приятнее, чем керосин или ваш этот французский аэрозоль Двойное Действие... Замечательное существо поп! Так вот, стало быть, сказывала старушка покойница такую историю, слышала она ее от попа своего: в воскресенье шел по городу Иисус Христос, и видит — сидят на улице два человеческих дуролома вроде вас, бездельничают. Вот поглядел он на этих охламонов, плюнул, да как швырнет в них горсть пыли! Из той пыли, сказывал поп, вши и появились — образовались, стало быть, кабы людям было чем заняться. Чтобы через безделие и праздность свою землю и окружающее бытие человек не портил, не поганил, вот как вы человека, а вас, прохвостов, в поте лица своего ловил! Только ошибся этот бог ихний крепко: через вас человек еще дурнее стал да бешенее...

Третья вошь. Ах, дедушка, не для нашего времени эти сказки ваши. Живем мы спокойно, да одного того и просим — чтобы нам спокойно жить дали. Слышали мы уже все это — только мы ведь нынче сами, для себя почувствовать жизнь хотим. Не вечные, чай, а до сих пор будто и не жили. Пространства нам на макушке много, это хорошо — но мы и над макушкой не трясемся, макушка завсегда найдется, а нам свою молодую жизнь устраивать надо...

Вторая вошь (вопит что есть силы). Ноготь!!!

Сверху спускается громадный карающий ноготь. Первая вошь с удивительной для ее возраста прытью срывается с волоса. Вторая и третья вши растерянно топчутся на месте. 

Первая вошь. За мной, дурни, ядрена-гнида, за мной бегите!

Вторая и третья вши делают попытку последовать ее призыву, но ноготь настигает их, с треском раздавливая и унося на себе прочь. Некоторое время после этого на макушке царит тишина. Затем из волосяных зарослей, осторожно оглядываясь, высовывается первая вошь.

Первая вошь (ворча). Вот тебе и молодежь. К ногтю взяли! Ни аэрозолей, ни спреев не боялись, всю химзащиту выучили, а их, вишь ты, по-старинному-то и прижали. Тут мало химзащиты; ты увернуться умей! В мое время все умели... С детства знали: не можешь увернуться — пропал! А эти... Слабый народ пошел. Жидкий. Человек в убыток, а с ним и вошь. Сколько не помню себя, так и идет. А все отчего? Потому что баловство одно кругом, и больше ничего. Непотребство. Дурнота! Баловство... Спокойно жить захотели! Нет, шалишь…

Кряхтя, сплевывает и исчезает в зарослях.

Лично Товарищ У

Маленькие трагедии — сборник драматургии Товарища У, печальной, парадоксальной и зубодробительной. Автор надеется дожить до экранизаций и театральных постановок; пока не выполнена и программа-минимум — издание книги. По всем вопросам пишите на старый добрый адрес comrade_u@tut.by.